Итоги репрессий

Итоги репрессий - Правдоруб - История и аналитика
0.00 avg. rating (0% score) - 0 votes

Кто же будет отрицать ГУЛАГи, расправы без суда над невинными? Любопытно, что в одно время, точно так же, без предъявления каких-либо обвинений, в Англии арестовыва­ли многие тысячи людей. И никто, ни у нас, ни в мире, ни в самой Великобритании не осудил Черчилля за беззаконие и произвол. Речь идет о секретном законе названным как «Пос­тановление 1-В». По этому закону британский Союз фашис­тов был не просто запрещен, но в считанные дни многие ты­сячи его активистов были арестованы и брошены в тюрьмы, за колючую проволоку. Даже точное число пострадавших, в том числе погибших, неизвестно: данные уничтожены. Среди пострадавших были люди разных профессий: учителя, свя­щенники, военные, государственные служащие, кандидаты в депутаты парламента и несколько депутатов парламента. Уже по этому перечню состава «врагов» британской Короны можно было представить кто эти «фашисты». Многие из них сидели длительное время в Эскотском концлагере, за колю­чей проволокой ипподрома под открытым небом. И это было, когда Англия еще не была в состоянии войны с Германией и Италией. И только сейчас, в последние годы, начали про­скальзывать либеральные разговоры что-то вроде о «бесче­ловечных политических погромах», «самым значительным нарушением прав человека», «это отвратительно». Никто из англичан не назвал Черчилля «извергом», «палачом», «пара­ноиком» — они знают, что история сама по себе не делается, безоблачной истории нет, она рождается в кровавой борьбе. Остальное — все в сказках, все химеры. А теперь возьмем «самую демократичную» страну — Америку. В годы войны власти США посадили в прямом смысле в железную клет­ку первого поэта страны Эзра Паунда. Лучший поэт страны классической демократии отсидел 13 лет и за что? В своих стихах Паунд высказывал некоторые антисемитские мысли, и ему пришпандорили… государственную измену! Всего на всего. Но разве это единственный случай? Только началась война, а американское правительство, сразу же силой армии загнало всех своих граждан японского происхождения, про­живающих на Западном побережье, в концлагеря. А война — то шла на другой стороне земного шара. И кто-нибудь уп­рекнул Рузвельта, кто-нибудь за это осуждал своего лидера?

Многие трезвомыслящие люди понимают, что если бы Сталин не пошел на репрессии — последствия были бы на­много драматичней, в стране могла возобновиться граждан­ская война. Ну а за войну с внешним врагом и говорить не приходится. «Власов — это мелочь по сравнению с тем, что могло быть», — говорил Молотов. Сталин пристально следил за действиями оппозиции. И как только Тухачевский пересту­пил грань, за которой его деятельность стала носить опасный антигосударственный характер, Сталин начал репрессии…

Молотов: «1937 год был необходим. Если учесть, что мы после революции рубили направо и налево, одержали побе­ду, но остатки врагов разных направлений существовали, и перед лицом грозящей опасности фашистской агрессии они могли объединиться. Мы обязаны 37-му году тем, что у нас во время войны не было пятой колонны. Ведь даже среди большевиков были и есть такие, которые хороши и преданны, когда все хорошо, когда стране и партии не грозит опасность. Но, если начнется что-нибудь, они дрогнут, переметнутся. Я не считаю, что реабилитация многих военных, репрессиро­ванных в 37-м, была правильной. Документы скрыты пока, со временем ясность будет внесена. Вряд ли эти люди были шпионами, но с разведками связаны были, а самое главное, что в решающий момент на них надежды не было». Эти слова были сказаны Молотовым в 1970 году.

Сталинский соратник многого не знал — такая была сис­тема. Но он прав: со временем ясность будет внесена.

Позже всех их, виновных и невиновных, оптом реаби­литирует последователь Хрущева Горбачев. Во всем мире су­ществует элементарная процессуальная форма оформления документов по реабилитации, но никаких документов не бу­дет. А почему? Да потому, что по закону их невозможно было реабилитировать — слишком явные доказательства их вины. За теми процессами следил, контролировал прогрессивный и реакционный мир. В октябре 1993 года Ельцин жестоко пода­вил выступление народа в Москве. Москвичи рассказывали, как грузовики ночами вывозили трупы женщин, детей, ста­риков и тайно хоронили. Мир до такой степени возмутился, что пьяному дурелому пришлось задуматься как сгладить это впечатление. И он приказал Генеральному прокурору Казаннику поворошить дела 37-го года. И показать, что не он первый творит беззаконие. Но на беду Бориски Ельцина этот Казанник оказался честным прокурором. Он изучил, и… «ужаснулся, что все приговоры выполнялись с точным соб­людением закона и судебных процедур». Эти его слова газета «Известия» опубликовала в 1994 году. После этого Бориска выдворил Казанника.

Когда перед Сталиным раскрылась истинная картина и масштаб военного заговора, он решительно поменял пол­ковников на лейтенантов, генералов на капитанов. Свежая, молодая кровь преобразила Красную Армию. Это неправда, что Сталин этой чисткой ослабил армию, и потому начало войны было ужасно разгромным. Задолго до войны он вер­нул с тюрем и лагерей 15 тысяч оклеветанных честных и преданных офицеров. Об остальной статистике мы скажем ниже. В годы войны Сталин был уверен в своих маршалах и генералах — он не оглядывался назад. «В СССР не было пятой колонны: — судетских генлейнов, словацких тиссо, бельгийских дегрелей, норвежских квислингов». Это писал посол США Девис.

Зато Гитлер не знал что делать — то ли продолжать вой­ну, то ли отбиваться от внутреннего врага — заговорщиков.

Служба безопасности не раз сообщала Гитлеру, что среди высших офицеров проявляется в крайней форме недовольство политикой фюрера. И он недоверчиво относился к генералам. По примеру Сталина он хотел провести чистку среди офицер­ского состава, однако его старший адъютант генерал Шмундт и генерал Йодль поручились своим честным словом, что ге­нералитет, несмотря на политическую пассивность, лояльно выполняет свой солдатский долг. И Гитлер… поверил им. По­том он жалел об этом. А Сталина он назвал гением во всех отношениях. Сейчас у многих такая оценка вызывает иронию. И совершенно напрасно.

Особенно смаковал тему репрессий среди военных Хру­щев. От него пошла цифра: 45 тысяч уничтоженных Стали­ным высших командиров Красной Армии. Но есть ложь, есть большая ложь и есть статистика. А у Хрущева, если ложь, то на всю катушку. За всю историю СССР едва ли было 45 тысяч генералов. После войны вышла книга-исследование «Военные кадры Советского государства в Великой Отечественной вой­не 1941- 1945 г.г.». В ней приводиться цифра — 38 898 чел. и не генералов, и не расстрелянных, как «вешал лапшу» Хрущев, а в целом военнослужащих, уволенных и арестованных, а имен­но по таким мотивам: по возрасту, по состоянию здоровья, воинские проступки, в основном за пьянство. Были уволены троцкисты, сионисты, лица некоторых национальностей: ла­тыши, немцы, эстонцы. Возможно это была перестраховка, но на пороге была война и Сталин вынужден был пойти на этот шаг. По политическим мотивам было арестовано более 10 ты­сяч человек. Ну а сколько же было расстреляно?

Черчилль писал: «В ней (Красной Армии) было «ликви­дировано» не менее 5 тысяч должностных лиц и офицеров в чине не ниже капитана. Русская армия была очищена от прогерманских элементов, хотя это и причинило тяжелый ущерб ее боеспособности. Советское правительство заметно склони­лось в сторону антигерманской политики». Мудрый Черчилль был не заинтересован в преуменьшении этой цифры. Скорее он преувеличивал.

В мае 1941 года на совещании в Кремле Сталин продуб­лировал выступившего перед тем Жукова. «Товарищ Жуков прав, — говорил он, — выдвинутые в последнее время армейс­кие кадры — люди молодые, не имеющие опыта. В ходе свое­временного и правильного очищения наших Вооруженных Сил от проникшей в них иностранной агентуры товарищ Во­рошилов и его заместители по наркомату обороны явно пере­старались. Доверившись «информации», которую получали от бывшего наркома НКВД Ежова, уволили из вооруженных сил около 40 тысяч опытных командиров, якобы за полити­ческую неблагонадежность. Большинство было уволено под прикрытием ставших модными лозунгов: за связь с врагами народа или за потерю бдительности. Достаточно было НКВД СССР установить, что среди знакомых военнослужащего или среди тех, с кем он повседневно общался по службе, оказался разоблаченный агент иностранной разведки, чего он, конечно, не знал и знать не мог, чтобы такого командира немедленно увольняли из Вооруженных Сил». Из этого отрывка, сталин­ского выступления очевидно, что Жуков никого не боясь, дал откровенный анализ чистки армии и допущенного произвола по отношению к невиновным. Сталин одобрил его выступле­ние, и там же, на совещании сказал: «К январю 1938 г. в армию и на флот возвращено 11 тысяч ранее уволенных опытных в военном деле командиров. Наши враги за рубежом в провока­ционных целях распространяют слухи о массовых расстрелах, которые якобы имели место в Советском Союзе, проливают крокодиловы слезы по разоблаченным нами и расстрелянным своим агентам, по всем этим Тухачевским, Егоровым, Якирам. Утверждают, что разоблачение иностранной агентуры в СССР якобы понизило боеспособность советских Вооруженных Сил, а число расстрелянных в Советском Союзе чуть ли не перева­лило за миллион человек. Это провокационная клевета. В 1937 году за контрреволюционные преступления судебными органа­ми был осужден 841 человек. Из них расстрелян 121 человек. В 1938 году по статьям о контрреволюционных преступлениях органами НКВД было арестовано 52372 человека. При рассмот­рении их дел в судебных органах осуждены были 2731 человек, из них расстреляно 89 человек и 49641 человек оправданы. Такое большое количество оправдательных приговоров подтвердило, что бывший нарком НКВД Ежов арестовывал многих людей без достаточных к тому оснований. За спиной ЦК партии творил произвол, за что и был арестован 10 апреля 1939 г., а 4 апреля 1940 г. по приговору военной коллегии Верховного Суда СССР провокаторы Ежов и его заместитель по НКВД Фриновский расстреляны. Что касается большинства заключенных, находя­щихся в лагерях системы ГУЛАГа НКВД СССР, то это обычные уголовники, которых в интересах безопасности советского на­рода нельзя держать на свободе».

Данные, приведенные Сталиным, относительно мало рас­ходятся с данными нынешних исследователей. Заместитель председателя Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации генерал-майор юстиции А. Т. Уколов и подпол­ковник В. И. Ивкин, изучив доклады о работе Военной кол­легии Верховного суда СССР и военных трибуналов, которые направлялись представителем Военной коллегии Верховного Суда в ЦК ВКП(б), СНК СССР и НКО СССР сообщают: «За контрреволюционные преступления были судимы лица вы­сшего, среднего и младшего командного и начальствующего составов, а также рядового состава по годам: 1936 — 925 че­ловек, 1937 год — 4079, 1938 год — 3132, 1939 год — 1099 и 1940 год — 1603 человека. По данным Архива Военной коллегии Верховного Суда СССР к высшей мере наказания в 1938 году были приговорены 52 военнослужащих, в 1939 году — 112 и в 1940 году — 528 военнослужащих. «Проведенный анализ су­дебной статистики, — заключают они, — позволяет сделать вы­вод о том, что число жертв политических репрессий в РККА во второй половине 30-х годов примерно в десять раз меньше, чем приводят современные публикации и исследователи».

У читателя с засоренными мозгами сразу возникнет сомне­ние по поводу незначительных цифр арестованных и тем более расстрелянных. Для таких сомнений нет причин. Органам НКВД было невыгодно и в большей мере опасно преуменьшать объем или масштабы своей работы. В противном случае их могли обви­нить в слабой, неактивной работе. Нередко за преувеличение или уменьшение такой статистики они расплачивались свободой.

О том сложном времени размышляет всемирно извест­ный ученый А. Зиновьев — явно не сторонник Сталина:

«Сталинизм… это было и страшно, и великолепно. Разду­ли только одну сторону, сторону репрессий. Причем изобрази­ли так, будто Сталин с бандой, а вокруг все невинные…

Была же революция, была гражданская война, шла насто­ящая борьба… И что, в ней капитулировали без сопротивле­ния? В нашем районе, где я жил, много народу было арестова­но… Так арестованы были жулики и преступники, уголовные преступники. А все они проходили по политической статье как враги народа. А они просто пьяницы, пропивали колхоз­ное добро, я в колхозе работал.

Я не отрицаю, репрессии были. Но солженицынская кон­цепция сталинского периода является ложной. Это фальсифи­кация истории».

Тему «сталинские репрессии» довольно подробно и убе­дительно раскрыл профессор В. Жухрай. Он пишет: «А вот как антисоветские, антикоммунистические измышления о якобы имевших место в «эпоху репрессий» в отношении «невинных» людей подтверждались антисоветчиками «документально».

Особенно показательными в этом отношении являют­ся выступления Хрущева и Шелепина с «обвинениями» И.В. Сталина на XXII съезде КПСС и «результаты работы» так на­зываемой комиссии Шверника, в которою входили такие «бор­цы против культа личности Сталина» как Шелепин, Сердюк,

— Руденко, Миронов и Семичастный, давно зарекомендовавшие себя в партии неисправимыми бюрократами и карьеристами, готовые за хорошую мзду служить любому.

В угоду Хрущеву и его окружению они представили в ЦК КПСС справку, в которой сфальсифицировали и оклеветали борьбу большевиков-ленинцев с врагами народа, их каратель­ную политику.

Так, в разделе справки «Некоторые статистические дан­ные о репрессиях» ими были приведены следующие данные, якобы показывающие массовые масштабы репрессий в отно­шении «невинно осужденных».

В 1934 году арестовано 68415 человек.

В 1935 году арестовано 104716 человек.

В 1936 году арестовано 85530 человек.

Всего за 1935 и 1936 годы арестовано 190246 человек, из них расстреляно — 2347 человек.

В 1937 году арестовано 779056 человек.

В 1938 году арестовано 593336 человек.

При этом члены комиссии, возглавляемой Шверником, совершили политический подлог. Они умолчали о том, что большинство арестованных органами НКВД (в те годы это был единый орган, в состав которого наряду с органами государс­твенной безопасности входили и органы милиции) были обыч­ными уголовными преступниками, совершившими различные уголовные преступления. Что подавляющее большинство рас­стрелянных — это бандиты-уголовники, совершившие звер­ские преступления. С помощью этой фальсификации Швер­ник и компания надеялись создать и действительно создали у многих советских людей впечатление, что при жизни Сталина имели место массовые «незаконные репрессии».

Нам постоянно вдалбливают в голову о геноциде наро­да в 1937 — 1938 годы, что Сталинский «Молох» поглотил 110 млн. человек, — это более 60 % населения. Обывателю есть от чего прийти в отчаяние. Но все эти выдумки свидетельству­ют о больной фантазии авторов — никто из них не сослался на официальные данные. Известно, что социализм любит учет, даже если это касалось тюрем и лагерей. Нередко работники Госархива возмущаются, читая очередное сочинение лжеисториков. Они даже вынуждены выступить со статьей в журнале «Знание народу» в 1990 году, где упрекают таких писателей в обмане народа, что касается репрессий в сталинские времена. Госархив в виде справки дает такие данные: «Если подсчитать количество арестованных по ст.58 «ж» (измена Родине), то по­лучается, что в исправительно-трудовых лагерях побывало около двух миллионов человек. Два миллиона — много это или мало? Конечно же, много, но кому-то это кажется мало, и они доводят цифру до 110 миллионов».

Из того же источника: «За тридцать лет правления Ста­лина в тюрьмах и исправительно-трудовых лагерях побывало 3,8 млн. человек».

Сейчас называются фантастические цифры расстрелян­ных, замученных в лагерях, в застенках НКВД. Прямо жуть берет, читая эти кошмарные повествования. Ну что же, давай­те обратимся к беспристрастным данным, которые принесут честным людям приятное разочарование. После революции, более или менее мирными годами являются 1923 — 1927 годы. К началу 1928 года в СССР проживало 151,6 млн. человек, 24,8 млн. из них родились после 1922 года. За это же время из жиз­ни ушли 10, 7 млн. человек или 7,7 % — то есть в два с полови­ной раза меньше, чем в 1918 — 1922 годах (это время гражданс­кой войны). К началу 1939 года в стране проживало 168, 5 млн. человек, в том числе 21,3 млн. родившихся после 1933 года. За этот же период ушли из жизни 9,6 млн. или 6,1% населения. Нетрудно сделать вывод, что в эти годы был рост населения.

Известный этнограф С.М. Брук в демографическом обзо­ре «Население России», вошедшим в энциклопедию «Народов России» (М.,1994) приводит годовые сведения о доле умерших, и выясняется, что в 1937 умерло всего 2,1% и в 1938-м — 2%.

Даже в мирном 1927-м умерло на 0,5% больше, чем в «ужасном» 1937-м! Так что ни о какой массовой гибели советских людей не может идти речь. Нас интересует знаменитая 58 статья (антисоветская пропаганда). В 1937 году по этой статье было осуждено 104 826 человек или 12,8% от общего числа заключенных, в 1938 году — 185 324 человека или 18,6%.

Всего же на 1 января 1940 года за контрреволюционные преступления сидело 454432 человека.

Мы имеем возможность привести данные, зафиксировав­шие количество репрессированных в целом за контрреволюци­онную деятельность. В феврале 1954 года в адрес Хрущева Н.С. была направлена справка за подписью Генерального прокурора СССР Р. Руденко, министра внутренних дел С. Круглова минис­тра юстиции СССР К. Горшенина, в которой отражены данные по осужденным за контрреволюционные преступления за пери­од с 1921 года по 1 февраля 1954 года. За 33 года Коллегия ОГПУ, «тройки» НКВД, Особое совещание, Военная Коллегия, суды, военные трибуналы вынесли приговора в отношении 3777380 человек, в том числе к высшей мере наказания — 642380, к содер­жанию в лагерях и тюрьмах на срок до 25 лет и ниже — 2369220, в ссылку и высылку 765180 человек. Надо иметь ввиду, что 1937 -1938 года были самыми «урожайными» на высшую меру. Одна­ко 500 тысяч приговоренных к смертной казни остались живы — приговоры так и не были приведены в исполнение. Получив эту официальную информацию Никита Сергеевич запрятал ее подальше от глаз людских — он ждал от законников иных сведений. Не дождался. И тогда взглянув на потолок, Никита запузырил такие фантастические цифры репрессированных, от которых ужаснулся весь мир. И борец с «культом личности» был доволен — люди поверили в его авантюру.

Но оригинал справки, подписанный Руденко, Кругловым, Горшениным, хранился в архивах союзных правительствен­ных ведомств. Просчитался Никита, — подвели мужики его под монастырь.

Таким образом, за все годы правления Сталина (32 года) было расстреляно около 300 тысяч человек, из них большинс­тво уголовников.

Но при других правителях лишали живота и большего числа душегубам и разбойникам. Так что же это за террор?! Это обычный процесс становления нового строя, нового го­сударства. Инквизиция Европы живьём сожгла около милли­она человек. Филипп II, Карл IX, Генрих VIII столько казнили своих подданных, что на их фоне Иосиф Сталин выглядит, в прямом смысле, безобидным правителем. Так кто же сочиняет такую ужасную советскую историю, кто рисует нам кровавое прошлое? Естественно, начало положили на Западе. Там никак не хотят показывать своих безумных предков, ту кровавую вакханалию, по сравнению с которой сталинские репрессии выглядят не такой уж великой трагедией.

Для западных «историков», да и для наших борзописцев, есть громоотводы в образе русских Ивана Грозного и Иоси­фа Сталина. Кстати, Иван Васильевич в подмётки не годится ни одному диктатору — монарху ни на Западе, ни на Востоке, ни на Руси. За 8 лет опричнины погибло немногим более трех тысяч человек. В эти же времена французский король Карл IX за две недели вырезал 35 тысяч человек только за то, что они были христиане-гугеноты (Варфоломеевская ночь).

Обратимся к Великой французской революции. Начиная с 1791 года и до 1814 года во Франции погибло до 5 млн. чело­век. Если учесть, что ее население тогда было в 6-7 раз мень­ше чем население России эпохи Октябрьской революции, то относительное число погибших в несколько раз больше, чем в гражданскую войну.

Но кто же сегодня в условиях «демократии» будет гово­рить правду — матку? Кто будет писать, что за 1992 — 2000 гг. в России убито, умерло от ран, голода, холода, отсутствия ле­карств до 7 млн. человек?

И Украине за этот период население сократилось почти на 5 миллионов, но власти об этом помалкивают. Сталин не боялся сообщать ни потерь от репрессий, ни прирост населе­ния, ни прирост продукции. Я хорошо помню послевоенное сталинское время, но я не помню какой-то борьбы с врагами народа, не помню, чтобы массово тащили в «воронки». Мои родные и знакомые тоже не помнят. Но мы хорошо помним другое — тяжелый труд и рядом — радость жизни, уверенность в завтрашнем дне, честные лица людей. Мы не задумываемся над тем, что накануне войны и даже в войну строились города, тысячи заводов и фабрик, растили хлеб, и резко прибавлялось население. В годы войны только в армии было 15 миллионов. И это они в 1945 году положили к подножию Мавзолея все флаги Европы. Это они завоевали полмира. А теперь другая арифметика. По данным МВД СССР 1990 года, за тридцать лет, от Хрущева до Горбачева, в тюрьмах и лагерях отсидело 38 миллионов человек. За один 1999 год в тюрьмах России си­дело около трех млн. человек! И это при населении в 148 млн. человек!?

В 60-70 годы автору этих строк пришлось участвовать в строительстве мощных прокатных станов, доменных, мар­теновских, конверторных производств Донбаса. И на каждой стройке работало от 3 до 5 тысяч заключенных. В один из приездов первого секретаря ЦК ВЛКСМ Павлова мы задали ему вопрос: «Если у нас, в Жданове, столько заключенных на стройке, то сколько же их всего в стране?» Павлов был недо­волен этим вопросом, и мрачно ответил: «Много!» Потом я встретил в документах ответ: одномоментно сидело в тюрьмах от двух до двух с половиной млн. заключенных. Тогда кто же сидел в лагерях при Сталине? Может быть воры, уличная шпа­на, хулиганы? Такие тоже сидели — товарищ Сталин не любил, чтобы вечерами советские люди боялись ходить по улицам, закрывали двери на запоры. Именно тогда порядок в государс­тве определялся не количеством преступников, а умением их ловить и быстро изолировать.

Чекист 30-х годов Рубинин И.С.: «В нашем лагере сиде­ло несколько тысяч, но политических было мало, таких как я «врагов народа» было еще меньше. В основном сидели уголов­ники, а с войны и после войны отбывали наказание: власовцы, старосты, полицаи, дезертиры, террористы. Так что я не могу утверждать, что ГУЛАГ был сплошь заполнен только жертва­ми культа личности». Генерал Телегин в своей книге «Отстоим Москву» писал, что за 1940 год только на Западной границе, где он служил, было задержано пять тысяч шпионов и диверсан­тов. И все они пополняли лагеря и тюрьмы. Один пограничник Никита Карацупа в тридцатые годы задержал почти 400 вра­жеских лазутчиков, которые прямым путем были направлены в ГУЛАГ, кроме того, он уничтожил на границе 130 нарушите­лей вступивших с ним в бой. Кедров А. Я. — полковник КГБ, в тридцатые годы служил в погранвойсках: «Тогда не все было однозначно — мрачное было время. Напирали на нас со всех сторон. С 1929 по 1940 год было задержано около миллиона террористов, шпионов, диверсантов, бандитов. Что прикажете с ними делать? Конечно, всех — в лагеря». Так как было вести себя Сталину — ждать пока диверсанты и террористы взорвут его вместе с Кремлем и всей советской страной?

По данным американских историков в «цитадели прав человека» количество заключенных в тюрьмах США в 1996 г. составляло пять с половиной млн. человек, что на сегодня на три млн. больше, чем когда-либо в СССР» /Соуса М. ГУАТ: «Архивы против лжи». — М., 2001. — С. 10/.

Теперь уже есть официальная статистика: 90 % арестов в СССР были инициированы снизу. Я убедился в этом, когда рассматривал материалы по реабилитации репрессированных по Донбассу. Был даже план спущенный от областного НКВД на арест людей, к примеру, по Краснолиманскому железнодо­рожному депо Донецкой области.

Вспомним плановое уничтожение Якиром донского ка­зачества? Очень похожий почерк. Кровожадность низов про­являлась и позже: в хрущевские и брежневские времена. Тому тысячи примеров, когда проступки членов партии не стоили и выеденного яйца, а наказание было под завязку: исключали из партии, освобождали от работы. Нередко люди из-за допу­щенной к ним несправедливости шли на самоубийство. При наказании партийные комитеты руководствовались: «чтобы не обвинили в мягкости», «наверху нас поправят», «лучше пе­реборщить…» Один из крупных хозяйственников Донбасса В. Антипов попавший в «кампанию» на заседание Комитета пар­тийного контроля при ЦК КПСС рассказывал мне: «Пельше (председатель КПК), когда изучил материалы «дела» развел руками и сказал: «Шут его знает, что там творится внизу — ка­кая-то патологическая потребность пускать людям кровь…»

Именно там, внизу на районных, городских, област­ных должностях было немало руководителей пролетарского происхождения не имеющих образования — они принимали безграмотные решения, вызывающие иронию и насмешки у людей, особенно просвященных. Они-то и попадали в разряд «врагов народа».

Генрих Ягода хорошо знал на кого опереться в борьбе с «контрреволюцией», он разработал целую систему фабри­кации таких дел, умышленно создавал атмосферу тревоги и опасности у народа. Тем более, что дело Бухарина не вызыва­ло сомнения’в подлинных целях, а преступная деятельность высших чинов армии могла повергнуть в страх кого угодно. Естественно, у Сталина, как главы государства, могло воз­никнуть и напряжение и подозрительность. Этим и пользова­лись Ягода и Ежов. На таких громких делах, они делали себе авторитет в глазах народа и Сталина.

Знал ли он, что среди его врагов и врагов советской влас­ти сидели невинные люди? Его знаменитая фраза: «Лес рубят — щепки летят» давала однозначный ответ. Сталин знал, что в лагерях сидит немало невиновных военных, попавших под чистку за компанию с заговорщиками. Но поди разберись в такой обстановке кто виновен, а кто нет. По откровению Молотова, он и Сталин иногда визировали списки представ­ленные НКВД для ареста «врагов народа!» Однако совесть вождя мучила. Нередко он был даже рад, когда из окруже­ния обращались с просьбой освободить того или иного вое­начальника. Гарантией от ошибки было поручительство об­ратившегося. К нему обращались Тимошенко, Рокоссовский, Жуков, Буденный, Василевский, Голованов, Конев и многие другие.

«— Значит ручаетесь за него? — спрашивал он Василевс­кого.

—       Ручаюсь.

—      Позвоните сейчас же Абакумову! Немедленно пред­ставьте мое распоряжение об освобождении».

«…Через несколько дней, — вспоминал А. М. Василевс­кий, — мне из Генерального штаба освобожденный генерал звонит: «Прибыл в ваше распоряжение».

Таких примеров я бы мог привести немало. Скажешь ему (Сталину) что-нибудь подобное, он сразу: «А-а. Ручае­тесь?».

Отечественные и зарубежные историки упирают на умышленное уничтожение Сталиным русских дворян. В России было 130 тысяч дворянских родов, где-то около двух с небольшим миллионов дворян. После революции многие из них уехали за рубеж. Во время гражданской войны часть дворян тоже ускакала туда же. Сколько их осталось в России — неизвестно. Но многие из них вели с советской властью не­примиримую войну.

Князь Трубецкой в годы гражданской войны организо­вал контрреволюционное подполье. Чекисты раскрыли этот заговор. Князь был осужден по 58 статье к расстрелу. Но его амнистировали — дали 10 лет строгой изоляции. Ему посо­ветовали ходатайствовать о работе вне стен тюрьмы. И как потом писал князь, его работа в Госсельсиндикате оплачи­валась высоко, значительно больше, чем в эмиграции. Но Трубецкой вновь стал активно бороться с советской властью. Его вызвал следователь: «Выбирайте, князь, — предложил он, — или в тюрьму, или выметайтесь из страны ко всем чер­тям!» Князь выбрал последнее. Он погрузил и вывез за рубеж столько барахла, что белые эмигранты, бежавшие когда-то в одних портках, от зависти едва не рехнулись. Мы не знаем, сколько осталось в России дворян, но сегодня на слуху имена Голицыных, Коломенских, Мосальских, Трубецких, Ворон­цовых и др., с некоторыми я лично знаком.

Немало было дворян, которых постигла настоящая тра­гедия. Владимир Владимирович Мосальский, ныне предво­дитель дворянства Киева, рассказывал мне:

«В 1917 году мой дед, из рода Рюриковичей, генерал-лейтенант князь Мосальский был убит восставшими солда­тами. Мой отец в 1926 году поступил в Кремлевскую школу красных командиров, закончил её. В 1930 году он был уже командиром роты, по приказу свыше уволен из армии (Опе­рация «Весна» Уборевича — Тухачевского — В.С.). Он работал смазчиком вагонов железнодорожного депо. Ни в каких заго­ворах не участвовал, в 1938 году был арестован, расстреляли как дворянина. Шестнадцатилетним я ушел на фронт добро­вольцем и воевал до победы над врагом».

Вину за собой Сталин не только чувствовал, но и при­знавал.

Когда из, лагерей были освобождены 15 тысяч военных, и среди них был комкор Рокоссовский, Сталин извинился перед ним за страдания выпавшие на долю не только этого генерала — он извинился за всех оклеветанных и незаконно репрессированных. К нему были тысячи обращений об ос­вобождении из тюрем и лагерей и не было случая, чтобы эти обращения остались без ответа — все дела обвиняемых, осуж­денных тщательно изучались. Но это не значит, что все обра­щения к Сталину удовлетворялись — настоящие враги народа продолжали сидеть в тюрьмах.

Сколько их было скрытых врагов?! Тот же Литвинов — заместитель наркома иностранных дел, посол в США, в 1944 году встретился с корреспондентом из США, а на самом деле с разведчиком ЦРУ. Чекисты записали тот разговор. В беседе с разведчиком Литвинов говорил, что это советское прави­тельство твердолобое и его внутри страны едва ли сбросишь, а вот внешние силы могут изменить положение в СССР. Уди­вительно, но Сталин на это не отреагировал. В 1939 году было выпущено на свободу 350 тысяч человек. С ними вышли под шумок и настоящие матерые враги. Шеппа — по националь­ности немец, белогвардейский офицер, воевал у Врангеля и Деникина. Скрыл настоящие о себе данные, закончил инс­титут, защитил диссертацию, был заведующим кафедрой, ректором Киевского университета. Проводил враждебную политику. Был арестован, а затем в 1939 году освобожден из тюрьмы, восстановлен в правах, в должности. Пришли не­мцы. И тут Шеппа развернулся — остервенело служил гитле­ровцам. Боясь расплаты, он бежал с фашистами на Запад.

Были случаи, когда Сталин сразу отвергал обвинения, в том числе и предъявленные людям голубой крови. Однажды нарком Г. Ягода прибыл к Сталину, как ему казалось, с радос­тной вестью. Его сотрудники установили, что под фамили­ей Миротворцев проживает никто иной, как незаконнорож­денный сын Александра III. Ягода распорядился арестовать его с намерением затем расстрелять. «На каком основании? — спросил Сталин наркома, — только потому, что его отец был б…н, разве сын виноват в этом?» Царский отрок станет вид­ным ученым, профессором, получит Сталинскую премию.

А вот его родственникам не повезло, по приказу Сверд­лова были казнены 18 великих князей из рода Романовых, бу­дет расстреляна вся семья Николая II. И только некоторым из царствующего дома удастся спастись бегством за границу.

И еще одна острая, болезненная тема и для русских, и для наших соседей — расстрел польских офицеров. Думает­ся, что убедительных данных о причинах этой трагедии нет. И, тем не менее, сошлемся на сведущего человека. Бывший начальник Управления МГБ по разведывательно-диверсион­ной работе за границей генерал-лейтенант П. А. Судоплатов вспоминал: «Говоря о преступном массовом уничтожении польских военнопленных и попытках Хрущева и Горбачева скрыть эту трагедию, надо отметить и то обстоятельство, что, возможно, расстрел поляков в 1940 году был своего рода мщением, сведением счетов с отпетыми антисоветчиками, польскими офицерами, за уничтожение сорока тысяч (по раз­ным данным называются разные цифры) наших военноплен­ных в польских концентрационных лагерях после поражения Красной Армии в 1920 году под Варшавой». Но это, скорее, домыслы.

Не желая оставаться под немцами, к нам перебежали 15 тысяч польских офицеров и генералов. С советской стороны было намерение их отпустить с миром. Но в это время пра­вительство Польши в изгнании объявило СССР войну (но­ябрь 1939 года). Теперь уже отпускать их было опасно. Так и работали поляки под Смоленском, пока не началась война. Советским властям уже было не до них. И немцы захвати­ли этот лагерь, и сразу же всех поляков расстреляли. В 1943 году Геббельс что-то говорил по поводу участия НКВД в рас­стреле. Но в 1944 году, освободив Смоленск, советские влас­ти пригласили американских и английских экспертов, и те доказали, что это немцы расстреляли поляков.

Горбачев хотел дискредитировать СССР и назначил на эту подлую операцию своего Геббельса — Яковлева. По этой трагедии так и не дан ответ на ряд вопросов. Комиссия, кото­рую возглавлял Яковлев «не обратила» внимание на то, что на месте расстрела польских офицеров были найдены пат­роны, произведенные намного позже даты гибели поляков. Такая вот «мелочь».

Подведем итог этой темы вопросом: нужен ли был со­ветской стране 1937-й год? И дадим опасный ответ: нужен! То было удивительное время, психология и настрой советских людей был особенным. Тогда люди жили только надеждой и верой в будущее и о другом строе, кроме социализма, они и слышать не хотели. И все эти бухарины, Каменевы, тухачевцы, тянувшие страну назад, в мир капитализма, воспринима­лись народом враждебно, непримиримо. Что там народ, даже враги социализма вынуждены были признать, что 1937 год был годом очищения от скверны. Под корень была подорвана русофобская идеология, были сметены ее активные провод­ники, всякие проходимцы и карьеристы, кто пускал кровь на­роду, разрушал наши храмы, нашу культуру, кто стремился сделать страну колонией западных стран.

Была и трагическая страница 1937 года. Его жертвой ста­ли и честные люди. Со временем эта страница превратилась в многосотенные тома о «сталинских репрессиях», об ужас­ном тоталитарном режиме, поглотившем сотни миллионов советских людей. Подвизавшиеся всякого рода нечистоплот­ные «исследователи», «историки» методично внушают нам, что мы из преступного прошлого, потому мы не будем иметь будущего. К сожалению, они достигли цели, им удалось лег­ко разрушить великое государство.

Но тогда, ещё до Великой Отечественной войны, для всего мира было ясно, что правда была на стороне Сталина.

В.Ф. Седых

0.00 avg. rating (0% score) - 0 votes

Related posts