Решения: и коллективные и единоличные

Решения и коллективные и единоличные
0.00 avg. rating (0% score) - 0 votes

Он не возражал против коллективного мышления и спон­танно не принимал решения — всегда советовался с разного уровня исполнителями, знакомился с их точкой зрения. По­советовавшись с людьми, он оформлял принятое решение тут же, в их присутствии.

Главный маршал авиации А.Е. Голованов вспоминал: «Работая в Ставке, я не раз убеждался: сомневаясь в чем-то, Сталин искал ответ, и, если он находил этот ответ у людей, с мнением которых считался, вопрос решался мгновенно».

За четыре года войны Ставкой было принято более 10 ты­сяч решений. Не было дня, чтобы Сталин не писал приказы, директивы или диктовал, что называется «с ходу». И, как пи­сал Штеменко — начальник Оперативного управления Генш­таба, «корректировать эти документы не было нужды». Они были лаконичны, точны по сути, и ни одного лишнего слова.

Когда дело касалось важнейших сводок, он часто лично редактировал сообщения Совинформбюро «В последний час», читал их вслух, вносил поправки толстым синим карандашом. Заканчивал исправления, снова читал и негромко говорил: «Ну, теперь будет хорошо!»

Если речь шла об идее проведения крупных операций, то Сталин в четкой, лаконичной форме доводил их до работников Генштаба. Когда Волкогонов утверждает, что коллективным стратегом был Генеральный штаб, то это выглядит как приго­вор псевдогенералу. Боевые офицеры знают назначение таких структур, как оперативные отделы дивизий, корпусов, армий, фронтов. Не было секрета, что управления и отделы Генераль­ного штаба собирают и группируют информацию с фронтов о действиях неприятеля, о положении дел в собственных войсках. Анализируют, взвешивают полученные данные, вычисляют и предугадывают… А «вырабатываем, — как говорил Сталин, — и принимаем главные, кардинальные решения мы». Голованов го­ворил, что Генштаб до конца 1942 года был такой организацией, которая работала абсолютно не эффективно — Сталин подменял собой весь Генштаб. Но это не значит, что Сталин не давал сво­боды для оперативного творчества командующим фронтами и армий. В начале июля 1941 года на одном из совещаний, обраща­ясь к начальнику Генерального штаба Жукову, он говорил: «Да, в ходе меняющейся обстановки первые и немедленные решения должны приниматься командующими фронтами, армиями. Мы же с вами, как одно целое, обязаны разрабатывать, исходя из обстановки, общие планы и главные замыслы действий фрон­тов с далеко идущими целями… Обязаны координировать уси­лия фронтов и армий вместе взятых. …Наша задача непрерывно снабжать штабы фронтов оперативно-стратегической информа­цией и четко направлять их деятельность через командующих и начальников штабов. А если они не справляются со своими функциями, не умеют пользоваться нашими разработками и опираться на них, им надо или помогать, или немедленно заме­нять на более способных генералов!»

Во время Корсунь-Шевченковской операции мощный танковый клин врага врезался в оборону 27-й армии 1-го Укра­инского фронта, которым командовал Н. Ф. Ватутин. Предви­дя это, И. С. Конев перебросил 5-ю танковую армию на стык с соседом и даже частично в его полосу действий. Ему позвонил Верховный Главнокомандующий:

—      В Ставке есть данные, что окруженная группировка прорвала фронт 27-й армии и уходит к своим. Вы знаете об­становку у вашего соседа?

Конев ответил:

—      Не беспокойтесь, товарищ Сталин. Окруженный противник не уйдет. Наш фронт принял меры. Для обеспечения стыка с 1-м Украинским фронтом и для того, чтобы загнать против­ника обратно в котел, мною в район образовавшегося прорыва врага были выдвинуты 5-я гвардейская танковая армия и 5-й кавалерийский корпус. Задачу они выполняют успешно.

Сталин спросил:

—      Это вы сделали по своей инициативе? Ведь это за раз­граничительной линией вашего фронта.

Конев ответил:

—       Да, по своей, товарищ Сталин.

На что Верховный сказал:

—      Это очень хорошо. Мы посоветуемся в Ставке, и я вам позвоню.

Через 10-15 минут Сталин позвонил вновь. Тогда же ди­рективой Ставки общее руководство всей операции было воз­ложено на Конева. Через две недели ему будет присвоено зва­ние «Маршал Советского Союза». Погоны Ивану Степановичу привезет Жуков.

Штеменко писал: «Не попирался и принцип единона­чалия — этот важнейший принцип военного строительства и управления войсками в мирное и военное время. Руководство операциями Вооруженных Сил в высшем звене находилось в руках только Ставки Верховного Главнокомандования. Но поскольку членами Ставки были некоторые члены Политбю­ро ЦК ВКП(б) и лица высшего военного командования, она, таким образом, являлась коллективным органом верховной военной власти.»

Маршал артиллерии Яковлев: «Работу в Ставке отличала большая интеллигентность. Никаких показных речей, повы­шенного тона, все разговоры — вполголоса. Помнится, когда И. В. Сталину было присвоено звание Маршала Советского Сою­за, его по-прежнему следовало именовать «товарищ Сталин». Он не любил, чтобы перед ним вытягивались в струнку, не терпел строевых подходов и отходов».

Сталин возглавлял огромные по своему масштабу опера­ции нескольких фронтов в полосе наступления от 300 до 1500 километров. И всё это во взаимодействии различных родов войск. Казалось немыслимым найти такой механизм, который обеспечил бы управление огромной массой войск. А он охва­тывал этот масштаб.

Ему приходилось решать труднейшие военные задачи и не менее трудные, ответственные хозяйственные и политические проблемы. Это было под силу человеку одаренному, обладаю­щему огромными общими и профессиональными знаниями.

Пытаясь очернить Сталина, Хрущев утверждал, что Вер­ховный руководил войсками по глобусу. Известно как отреа­гировали на это маршалы и генералы — осмеяли критикана. Хрущев внушал окружающим, что Сталин боялся выезжать на фронт? А зачем ему было выезжать? Он и без этого знал до­сконально положение дел на любом участке фронта. Пожалуй нередко лучше, чем командующий фронтом. И тем не менее он бывал в прифронтовой полосе в 1941 году на Можайском, Звени­городском, Солнечногорском рубежах обороны. Позже он был и на Западном, и на Калининском фронтах. В 1942 году Сталин выезжал за реку Лама, где шли испытания нового самолета. На Волоколамском направлении находился госпиталь 16-й армии Рокоссовского. Каково было удивление и растерянность персо­нала и раненных, когда сюда неожиданно приехал Сталин. Там же, в 16-й армии, он выехал на боевую позицию и наблюдал «работу» знаменитой «катюши» — ракетной установки БМ-1.

И все же искренне ли он соблюдал принципы коллективизма или только изображал эту обязанность? Другие политики прино­равливались, с трудом преодолевали свой природный аристок­ратизм, искусственно показывали близость к простому народу. Сталину не было нужды перекрашиваться, быть оборотнем, он сам был из простого народа, из люмпенского класса.

У него была природная черта — быть вождем для своего народа.

В.Ф. Седых

0.00 avg. rating (0% score) - 0 votes

Related posts