После смерти Ленина, против Сталина выступили сразу две оппозиции: Троцкого и соратники Ленина несогласные с новой экономической политикой. Об этой, второй оппозиции нам мало что известно. Но публичные выступления Крупской дают основания утверждать, что оппозиция существовала и оказывала сильное давление на официальную политику. В 1925 году в одном из выступлений, Крупская говорила: «НЭП является в сущности капитализмом, допускаемым на известных условиях, капитализмом, который держит на цепи пролетарское государство…» Этой точки зрения придерживались многие большевики старой ленинской гвардии и абсолютное большинство рабочего класса и крестьянства.
Даже официальные органы печати партии поддержали Крупскую. В мае 1925 года в «Комсомольской правде» была опубликована статья Стецкова «Новый этап новой экономической политики», где Бухарин подвергся критики за его лозунг «Обогащайтесь». «Лозунг этот не наш, — писала газета, — он неправильный, он вызывает целый ряд сомнений и недоразумений, и ему не должно быть места… Наш лозунг — социалистическое накопление… Никогда ещё партия не говорила, что она своим лозунгом ставит частное накопление».
Сталин на ХIV-м съезде ВКП (б) противился такому непониманию. «НЭП есть особая политика пролетарского государства, — говорил он, — рассчитанная на допущение капитализма, при наличии командных высот в руках пролетарского государства… Кто не понимает этой переходной двойственной природы нэпа, тот отходит от ленинизма… Согласна ли оппозиция с тов. Крупской, что НЭП есть капитализм, или не согласна? Я думаю, что не найдется ни одного члена съезда, который бы согласился с формулой тов. Крупской. Тов. Крупская (да простит она мне) сказала о НЭПе сущую чепуху. Нельзя выступать здесь с защитой Ленина, против Бухарина с этакой чепухой».
По поводу статьи в «Комсомольской правде» Сталин там же, на ХIV-м съезде говорил: «Известны ли все эти факты оппозиции? Конечно известны. Почему же, в таком случае, не прекращают они травлю Бухарина? Доколе они будут кричать об ошибке Бухарина?» В вопросах НЭПа Сталин искренне поддерживал Бухарина.
Все выступления Сталина свидетельствуют, что он был намерен продолжать новую экономическую политику, но боялся этим настроить против себя трудящихся. Его положение и так было шатким. Более того, на XIV съезде ВКП (б) он зачитал письмо из Кисловодска, адресованное ему, Сталину (его содержания я не обнаружил — В. С.). Но в материалах съезда есть его ответ: «На вопрос, заданный мне в письменной форме из недр Кисловодска, я ответил отрицательно, заявив, что если товарищи настаивают, я готов очистить место без шума, без дискуссий, открытой или скрытой, и без требования гарантий прав меньшинств».
Под натиском оппозиции и многих трудящихся Сталин раньше времени начал сворачивать НЭП.
Думается, что не все ясно и с «завещанием» Ленина и роли Крупской в этой истории. То, что Сталин был груб, было известно многим. Не отрицал этого и он сам: «Да, я груб, товарищи, в отношении тех, которые грубо и вероломно разрушают и раскалывают партию… Но грубость не есть и не может быть недостатком политической линии или позиции Сталина».
Ленин уже был в тяжелом состоянии. ЦК принял решение не допускать к больному никаких людей и возложило на Сталина наблюдение за его исполнение. Но Крупская постоянно нарушала режим тяжело больного Ленина и пропускала к нему тех, кто мечтал о его смерти: Зиновьева, Каменева и других, фактически его врагов… Сталин пригрозил обсудить её поведение на заседании ЦКК. Сестра Ленина Мария Ульянова потом вспоминала: «Надежду Константиновну этот разговор взволновал чрезвычайно: Она была совершенно не похожа на себя, рыдала, каталась по полу». Вопреки запрету врачей и с молчаливого согласия Крупской, Ленин продолжал работать над документами. К нему допускались и другие посетители, он постоянно волновался. Все это привело к обширному инсульту. Как же в этом случае расценивать поведение Крупской: как друга, как соратника Ленина или как пособника оппозиции? И Сталин возмутился ее поведением и нагрубил Крупской.
Так было ли письмо к съезду? Сплетню, по поводу «скрытого завещания Ленина», пустил Истмен, американский коммунист, впоследствии изгнанный из партии. В своей книге «После смерти Ленина», он не жалеет красок для чернения нашей страны. В ней муссируются слухи о «завещании Ленина». Члены Политбюро потребовали у Троцкого, который некоторое время находился в связи с Истменом, публично от него откреститься, что тот и сделал: «Никакого «завещания» Владимир Ильич не оставлял — писал Троцкий в журнале «Большевик» № 16, 1 сентября 1925 года, — и самый характер его отношений с партией, как и характер самой партии, исключали возможность такого «завещания». Под видом «завещания» в эмигрантской и иностранной буржуазной печати упоминается обычно одно из писем Владимира Ильича, заключавшее в себе советы организационного порядка… Всякие разговоры о скрытом или нарушенном «завещании» представляют злостный вымысел и целиком направлены против фактической воли Владимира Ильича и интересов созданной им партии».
Но позже, в изгнании, Троцкий запел другую песню. Он первым извратил «Письмо Ленина». Он утверждал, что Ленин категорически настаивал на смещении Сталина и планировал назначить его, Троцкого на пост Генерального секретаря партии.
Но Ленин до конца своих дней считал Троцкого не большевиком, о чем он писал в «Письме к съезду». В оценке же Сталина, нет ни слова о его отступлении от большевизма. В добавлении к Письму (если оно было) Ленин пишет: «Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и общения между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности Генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от товарища Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив…»
По этому поводу, Каганович вспоминал: «Хотя и здесь, в добавлении, нет никаких обвинений принципиально-политического характера и Сталин рассматривается Лениным как один из двух самых выдающихся вождей современного ЦК, но критика в адрес Сталина, конечно, весьма серьезна, поэтому все мы, делегаты съезда, отнеслись к ней со всей серьезностью…, при всей своей любви, уважении к Ленину делегаты ставили вопрос: а можно ли найти такого человека, который обладал бы, как пишет сам Ленин, всеми качествами Сталина и отличался бы лишь одним перевесом — более терпим, лоялен, вежлив и т.д. Если бы Ленин был уверен, что это легко сделать…, он со свойственной ему прямотой просто предложил бы снять Сталина…
Можно думать, что Ленин и здесь, ставя так вопрос, рассчитывал на исправление Сталиным своих недостатков. Во время XIII съезда Сталин обещал, что он учтет критику своего учителя Ленина и ликвидирует указанные им недостатки. Мы, работающие вместе со Сталиным, можем сказать, что непосредственно после XIII съезда Сталин особенно соблюдал коллегиальность в работе, лояльность и вежливость, как этого требовал Ленин». Кагановичу следовало бы добавить еще и терпимость Сталина — троцкисты пятнадцать лет вредили стране, а он рекомендовал, просил, призывал их одуматься.
Спустя десятилетия Хрущев зачитает XX съезду КПСС это «завещание», но… в своей, собственной редакции. Хрущев утверждает, что это письмо секретно хранилось в архиве. Недавно было опубликовано исследование профессора А. Шабалова по поводу хронологического аспекта этого «завещания». Это письмо было написано под диктовку 24 декабря 1922 года, когда Ленин был в критическом состоянии. Оно было написано за 5 месяцев до … XII съезда ВКП(б). Ленин руководил этим съездом, но вопроса о смещении Сталина с поста генсека не поднимал. И ни разу не вспоминал об этом до конца своей жизни. Не таков был Ленин, чтобы забывать такие вещи. Более того, он постоянно, по всем вопросам занимает сторону Сталина.
В свое время сообщалось, что Хрущев на XX съезде КПСС зачитывал и «добавление к письму», что вызывает сомнение о природе этого добавления. Вот что по этому поводу пишет профессор А. Шабалов: «Ленин, диктуя «завещание» 24 декабря, просит , по свидетельству секретаря Володичевой, «чтобы письмо это хранилось строго секретно в архиве, может быть распечатано только им или Надеждой Константиновной и должно было быть предъявлено кому бы то ни было лишь после смерти». Володичева же с тем, что он диктовал на протяжении 4 минут 23 декабря, уже ознакомила Сталина, Троцкого, Бухарина, Орджоникидзе, Каменева… Им же немедленно и сообщила об этой просьбе. Все знакомые с содержанием Письма к съезду договорились никому «ни словом, ни намеком», и в первую очередь Ленину, не говорить о том, что они его прочитали. Что диктовал Ленин впоследствии, никто не знал. Судя по всему, начало этого письма съезду не представили, так как в этом случае Сталин, с его феноменальной памятью, безусловно бы догадался, что это лишь продолжение написанного перед XII съездом.»
По решению президиума, это письмо оглашается по делегациям, фактически доводится до сведения всего съезда. Сталин тут же просит отставки, но все единогласно обязывают его оставаться на посту Генсека. Можно ли здесь говорить о хитрости, о позе Сталина? А вдруг съезд удовлетворил бы его просьбу. Заранее-то невозможно знать какое будет решение. Известно, что Сталин не раз обращался к Пленуму ЦК об освобождении его от обязанностей Генсека. Но каждый раз, в том числе Троцкий, Зиновьев, Каменев обязывали его оставаться на этом посту. И это в 1927 году?! Делегаты XIII съезда партии, уже после смерти Ленина обсуждая завещание Ленина, взяли во внимание такой аргумент: Сталин завоевал свой авторитет в беспощадной борьбе с оппозицией и его уход мог бы быть расценен как уступка оппозиции. К тому же Ленин не предлагал вывести Сталина из состава членов Политбюро. Он предлагал лишь обеспечить баланс сил, который предохранил бы от возможного раскола в партии.
Итак, Крупская выждала 4 месяца после смерти Ленина и передала это письмо как «завещание» в ЦК ВКП(б).
Молотов: «Крупская — она за Лениным шла всю свою жизнь, до революции и после, а в политике фактически не разбиралась. И уже в 1925 году запуталась, пошла за Зиновьевым. А Зиновьев выступал с антиленинских позиций. Не так просто быть ленинцем, имейте в виду!»
Надежда Константиновна Крупская…, друг, жена, соратник Ленина. В 1923 году возглавила комитет по изъятию антихудожественной и контрреволюционной литературы из библиотек. Под её «мудрым» руководством вычистили книги многих учёных и выдающихся писателей, запретили читать Платона, Канта. Н. Пескова, В. Соловьёва. Л. Толстого. Много позже, в конце тридцатых, Крупская умрет в преклонном возрасте, умрет как умирали во все времена пожилые люди: своей смертью. А слухи кочуют из книги в книгу, из страницы в страницу — это он, монстр Сталин мстил ей за то письмо и умертвил ее. Сейчас мы находим у многих историков выводы и заключения, что этому «завещанию» предшествовало неприязненное отношение Ленина к Сталину. Приведем отрывки писем и записок Ленина в адрес ряда руководителей Совнаркома и ЦК партии в период только четырех месяцев 1921 года:
«Удивлен, что вы отрываете Сталина от отдыха. Сталину надо бы еще отдохнуть не меньше 4 или 6 недель. Возьмите письменное заключение хороших врачей»
«Первое: прошу сообщить, как здоровье Сталина, и заключения врачей об этом…»
«Сообщите фамилию и адрес доктора, лечащего Сталина и на сколько дней отрывали Сталина…
«…т. Беленький! У Сталина такая квартира в Кремле, что не дают ему спать (кухня — слышно с раннего утра).
Говорят, Вы взялись перевести его в спокойную квартиру. Прошу Вас сделать это поскорее и написать мне, можете ли это сделать и когда?»
«Нельзя ли ускорить освобождение квартиры, намеченной Сталину? Очень прошу Вас сделать это и позвонить мне…»
«Напомните мне завтра, я должен видеться со Сталиным и перед этим по телефону соедините меня с Обухом (доктором) о Сталине…» Позже Сталину сделали тяжелую операцию. Ленин дважды в день звонил в больницу. А потом было специальное постановление Политбюро: «Товарища Сталина обязать проводить три дня в неделю на даче».
Через несколько месяцев, в 1922 году Ленин доверяет партию ни кому-нибудь, а Сталину. Может быть выбора не было? Ничего подобного! Весь мир тогда был свидетелем, что правительство и политическое руководство Советской России было самое образованное, самое молодое в мире. Многие члены ЦК и правительства могли общаться между собой посредством английского, немецкого языка и даже… по-латыни. На самом деле ни о каких кухарках, управляющих государством, не было и речи. Были случаи, когда рабочий становился во главе отрасли народного хозяйства. Но какой рабочий?! Самородок, такой как Каганович.
Оставляя за себя Сталина, Ленин учитывал мнение окружающих, а может быть и народа, желавшего чтобы его дело жило, чтобы его знамя было в надежных руках. Не исключено, что Ленин учитывал мнение и своих врагов. Известный противник большевизма эмигрант, публицист Марк Алданов в 1927 году писал о Сталине: «Мне крайне трудно объективно писать о большевиках. Скажу, однако, тут же: это человек выдающийся, бесспорно самый выдающийся во всей ленинской гвардии». Лучше других передал настроение народа того периода писатель А. Платонов в хронике «Впрок» 1928 г. Герой повествования Упоев приходит к Ленину и говорит: «Ты гляди, Владимир Ильич, не скончайся нечаянно. Тебе- то станет все равно, а как же нам-то … Ты, Владимир Ильич, главное, не забудь оставить нам кого-нибудь вроде себя — на всякий случай».
Молотов: «Со Сталиным у Ленина отношения были тесные, но больше на деловой основе. Сталина он куда выше поднял, чем Бухарина! Да и не просто поднял — сделал своей опорой в ЦК. И доверял ему.
В последний период Ленин был очень близок со Сталиным, и на квартире Ленин бывал, пожалуй только у него. Сталин несколько раз подавал заявление об освобождении с поста Генсека, но его просьбы всякий раз отклонялись ЦК партии. Шла борьба и было нужно, чтобы Сталин остался на этом посту. Ленину было тяжело, и он подтягивал молодых».
Не мог Ленин передать безграмотному и неумному человеку партию и государство. Тысячи фактов говорят о том, что он безошибочно разбирался в людях и особенно в своем окружении.
Не Сталин искал Ленина, а Ленин искал Сталина. Он первым, в 1903 году написал Сталину письмо в далекую Иркутскую губернию, где тот находился в ссылке. Он заметил его по ряду публикаций в партийной печати и рассказам товарищей о несгибаемом, сильным духом, образованном грузине.
В.Ф. Седых
