Молотов

Когда-то Наполеон сказал: «Стадо баранов, руководимое львом, сильнее стада львов во главе с бараном». А если в стаде возглавляемом львом, да ещё будут львы? Таким львом был Вячеслав Скрябин (Молотов). Он был из богатой семьи. Отец его был известный волжский пароходчик, а дядя знаменитый композитор.

Казалось бы, на кой черт бежать в обратную сторону — в нищету, в тюрьму, под пули, виселицу? Зачем? Зачем менять богатство, уважение, благополучие…

Еще девятнадцатилетним студентом Казанского реаль­ного училища Вячеслав Скрябин создал тайную револю­ционную организацию. После массового выступления сту­денчества против царизма он был исключен из училища и отправлен в ссылку в Сольвычегодск. «Я сидел во всех тюрь­мах России» — вспоминал Молотов. После возвращения из тюрем он с головой окунался в опасную революционную ра­боту. Его приблизит Ленин. Перед революцией Молотов воз­главлял подпольную партийную организацию большевиков в Петрограде. Вместе со Сталиным он участвовал в выпуске первого номера «Правды» в 1912 году. Вячеслав Михайлович был очень усидчив в работе. Ленин его высоко ценил и не зря доверил возглавить Оргбюро партии, которое контролирова­ло все назначения внутри партии.

Английский премьер Черчилль не раз встречался с Мо­лотовым. В своих мемуарах он писал: «.. .похожая на пушеч­ное ядро голова, черные усики и проницательные глаза Моло­това, его каменное лицо, великолепные ораторские качества и невозмутимость свидетельствовали о его способностях и мастерстве».

Молотов стал во главе Совета Народных комиссаров в конце 1930 года. Он никогда не изменял себе, если был уве­рен в своей правоте. «Доходило до того, что Сталин повышал голос и даже выходил из себя, а Молотов, улыбаясь, вставал из-за стола и оставался при своей точке зрения», — это расска­зывал Г. К. Жуков. Он продолжал: «Авторитет Молотова уси­ливался качествами его характера. Это был человек сильный, принципиальный, далекий от каких-либо личных соображе­ний, крайне упрямый, крайне жестокий, сознательно шедший за Сталиным и поддерживавший его в самых жестоких дейс­твиях, в том числе и в 1937-1938 годах, исходя из своих собс­твенных взглядов. Он убежденно шел за Сталиным, в то время как Маленков и Каганович делали на этом карьеру».

Будучи наркомом иностранных дел он смело становился на сторону своих сотрудников. Когда бериевцы взялись за Бе­режкова — переводчика МИДа, за него решительно вступился Молотов. Но спустя десятилетия этот факт Бережков поставит в вину своему спасителю.

Он выгодно отличался от других соратников Сталина своей образованностью и интеллигентностью. Молотов был грамотным марксистом. Он считал, что построить коммунизм в одной стране невозможно. И не только коммунизм, но и со­циализм. И даже когда образовались две мировые системы, он был убежден, что построить социализм полностью невозмож­но. Построены основы. «Мы не можем до конца его построить, пока существует империализм. Не дадут», — говорил Вячеслав Михайлович.

Он считал, что Сталин допускал теоретические ошибки, в том в числе в провозглашении главного принципа социализма: «От каждого по способностям, каждому по труду». Он может быть применен только при высшей фазе коммунизма. Моло­тов критикует работу Сталина «Экономические проблемы со­циализма в СССР», считает, что он неудачно сформулировал основной закон капитализма.

Молотов не лишен был чувства юмора. Порой был очень остр на язык. Когда по поручению Сталина в 1940 году он встречался с Риббентропом, последний с пеной у рта доказывал о скором крушении Англии. В это время началась бомбежка.

— Если Англия разбита, — с ядовитым сарказмом заметил Молотов, — то почему мы сидим в этом убежище? И чьи это бомбы падают так близко? Риббентропу нечем было крыть.

Была версия, что сразу после войны Сталин ушел в дли­тельный отпуск, а вместо него остался «на хозяйстве» Мо­лотов, который вдруг утратил привычную осторожность. На одной из встреч с американским корреспондентом он дескать сказал, что Сталин стар и, возможно, скоро уйдет со своего поста, а его место займет он, Молотов. Прочитав статью со ссылкой на Молотова, Сталин потребовал от Политбюро про­вести расследование. Молотов якобы плакал, говорил, что он не говорил ничего плохого. Сталин написал на информации, что Молотов не институтка, надо не плакать, а отвечать. От начала до конца все это выдумано.

Действительно, в последние годы жизни вождь охладел к Молотову, убрал его с Политбюро. И не исключено, как вспо­минал Молотов, что для него наступили не лучшие времена. Он увязывал возникшую к нему неприязнь со стороны Стали­на только тем, что его жена — Полина Семеновна Жемчужина была еврейкой, имела широкие связи с сионистами, дружила с Голдой Меир, с руководителем Государственного еврейского театра, председателем Еврейского антифашистского комитета Соломоном Михоэлсом. Л. Млечин в одной из газет опублико­вал статью «Убийство Михоэлса: новая версия», где утверж­дает, что МГБ собирало материалы о связях самого Молотова с еврейским антифашистским комитетом, который возглавлял Михоэлс. В 1948 году, будучи в Минске, Михоэлс погибает в автомобильной катастрофе. Убийство Михоэлса было организовано по указанию бывшего министра госбезопасности Абакумова. Вскорости, после гибели Михоэлса, Абакумов бу­дет арестован. Уже после смерти Сталина он дал показания: «Сталин дал мне срочное задание быстро организовать работ­никами МГБ СССР ликвидацию Михоэлса под видом несчас­тного случая». Других данных — ни прямых, ни косвенных, подтверждающих показания Абакумова, не было.

А освобождение Молотова от обязанностей члена По­литбюро имело серьезные основания. Недавно была обнаро­дована неопубликованная речь И.В. Сталина на Пленуме ЦК КПСС 16 октября 1952 года. Вот отрывок из той речи. «Моло­тов — преданный нашему делу человек. Позови, и, не сомне­ваюсь, он, не колеблясь, отдаст жизнь за партию. Но нельзя пройти мимо его недостойных поступков. Товарищ Молотов, наш министр иностранных дел, находясь под «шартрезом» на дипломатическом приеме, дал согласие английскому пос­лу издавать в нашей стране буржуазные газеты и журналы. Почему? На каком основании потребовалось давать такое со­гласие? Разве не ясно, что буржуазия — наш классовый враг и распространять буржуазную печать среди советских людей — это, кроме вреда, ничего не принесет. Такой неверный шаг, если его допустить, будет оказывать вредное, отрицательное влияние на умы и мировоззрение советский людей, приведет к ослаблению нашей коммунистической идеологии и усиле­нию буржуазной. Это первая политическая ошибка товарища Молотова.

А чего стоит предложение товарища Молотова передать Крым евреям? Для чего это ему потребовалось? Как это можно было допустить? На каком основании товарищ Молотов вы­сказал такое предложение? У нас есть еврейская автономия. Разве этого недостаточно? Пусть развивается эта республика. А товарищу Молотову не следует быть адвокатом незаконных еврейских претензий на наш Советский Крым. Это вторая по­литическая ошибка товарища Молотова. Товарищ Молотов неправильно ведет себя как член Политбюро. И мы категори­чески отклоняем его надуманные предложения.

Товарищ Молотов так сильно уважает свою супругу, что не успеем мы принять решение Политбюро по тому или иному важному политическому вопросу, как это быстро становится известным товарищу Жемчужиной. Получается будто какая- то невидимая нить соединяет Политбюро с супругой Молотова Жемчужиной и ее друзьями. А ее окружают друзья, которым нельзя доверять. Ясно, что такое поведение члена Политбюро недопустимо».

Однако ошибки, названные Сталиным, нисколько не умаляют заслуги Молотова перед страной. Он не оставил ме­муаров и весьма скупо рассказывал о себе, о прошлом и более — менее подробно о Сталине. Как и Сталин, Молотов не изме­нил себе ни на йоту, и остался в истории как выдающаяся лич­ность. Он умер 8 ноября 1986 года на девяносто седьмом году жизни. Когда вскрыли его завещание, в конверте было всего пятьсот рублей — на похороны.

Известный русский поэт Ф. Чуев, общавшийся с Молото­вым семнадцать лет, уже после его смерти рассуждал: «Каким же был Сталин, если рядом с ним более сорока лет был такой Молотов?»

В.Ф. Седых